Зал собраний

Сантьяго вошел в собственные покои и с гроъхотом захлопнул за собой дверь. Только тут он дал волю собственному гневу только тут с его лица спала та восковая маска, которую он стойко держал все то время, пока находился перед Магистром и остальными. Его кулак обрышился на дубовую столешницу стола и дерево развалилось. Он откинул остатки к камину, потом с явным удовольствием разломал остов на мелкие кусочки, присовокупив к ним покореженную столешницу, он отправил все это в жерло камина и поджег. Пронаблюдав, как пламя жадно облизывает полированное дерево, он немигающим взглядом уставился в окно. На лице вампира отразились тени и всполохи. Тихий треск пламени наполнил комнату. За окном темнела ночь, которая повлекла за собой череду событий, приведших к тому, что сейчас только начало происходить.
Веласкес прошелся рукой по волосам, привычный жест с тех пор, как он был человекоом - это наверное была единственная привычка от его смертной жизни, которая осталась в прошлом. Его взгляд упал на дверь гардеробной, напоминая о том, что он не переоделся с тех самых пор, как они вернулись из замка волтури. Секунду спустя, Сантьяго скрылся за этой неприметной дверью, что бы через пару минут появиться уже облаченным в черные узкие брюки, высокие сапоги по колено и светлую рубашку навыпуск. Запястье вампира украшали швейцарские часы, указательный палец правой руки перстень с монограммой, которому уже было лет триста и он казался утяжеленным и словно неуместном в этом современном мире.
В его волосах поблескивали капельки воды (в самой гардеробной был вход в маленькую ванную комнату). Он вновь пригладил рукой теперь уже влажные волосы, его глаза горели голодным и влажным блеском, черты лица будто бы заострились. Бушевавший огонь негодования и неприязни к Ваншеку, разгорелся с новой силой, раскаляя его изнутри, но Веласкес прекрасно владел своими чувствами, не давая себе вступать в открытут конфронтацию с этим вампиром. Их противостояние длилось не одну сотню лет и Сантьяго видел в этом умелое управление Виктора, который не только не пресекал это, но и в какой то мере подталкивал их к друг-другу. Покрутив меж пальцев алмазные запонки, он наконец застегнул манжеты сначала на левом, потом на правом запястье.
- Чаша... Сантьяго слабо верил в мистику, даже будучи для простых смертным существом мистическим, сам в это верил мало. Орден всегда действовал скрытно и нападение на Волтури - это был первый открытый шаг. ТО, что эта самая чаша весьма ценна, Сантьяго не сомневался ни на минуту, Виктор никогда бы не стал гоняться за миражами, но скрывать это столько лет. Сантьяго даже не сомневался в том, что о присловутом артефакте было известно давно. - Неужели мы все это время преследовали одну и ту же цель... Он некогда слышал обрывки, видел буквально осколки информации о давних временах Ордена. Более сорока лет назад среди них даже были оборотни, однако потом пропали. Теперь Сантьяго был уверен, что они пропали не простог так.

Вторжеие Де Конти помешало Веласкесу предаваться размышлениям. Он недовольно поморщился прежде, чем дверь распахнулась. Запах вампира был узнаваем ещё за несколько метров до порога этой комнаты. Он даже не повенулся лицом к вошедшему, когда щелкнул замок и тот заговорил. По плотно-сжатым губам вампира скользнула улыбка, готовая перерасти в громкий смех. Он развернулся и захохотал, нет, не над приказом магистра, а над тем, с какой напыщеностью Ваншек произнес эти слова. - Право Ваншек, ты говоришь так, чт ей Богу готов прямо сейчас выхватить меч и ворваться к Волтури - он сделал шаг понаправлению к Де Конти, - Мой друг, боюсь тебя расстроить, ты даже к воротам не сможешь подойти. Они кстати будут весьма рады, что двое тех, кто учавствовали в нападении пришли к ним сами. Думается мне вы не всех там прикончили в хранилище, да и мое лицо Маркусу знакомо весьма хорошо. Мы окажем им неоценимую услугу, постучавшись в слуховое окно на парадной двери. Поверь, из нас двоих они выжмут боьше информации, чем их бедняги - Стивена.
Он развернулся на пятках и с видом хозяина обошел комнату  - И как ты собираешься убедить кайуса содействовать нам? - Он снова повернулся к Ваншеку - Сотрудничать с нами и уж тем более примыкать, он не станет, а вот поспособствовать, это вполне. Но как ты собираешься его убедить? Он приблизился к вампру - думается мне, ты не приемлешь моих советов, оставляя мне право лишь исполнять приказания. Что ж, ради нашего общего дела я буду весьма старателен. Улыбка тем временем исчезла с лица Веласкеса. Он понимал, что Виктор поставил перед ними весьма сложную задачу и он будет требовать езультатов  если их не будет, то кто-то пострадает.

Веласкес улыбнулся вошедшей - Только тебя тут ещё не хватало, эта мысль пронеслась у него в голове, превращая улыбку в гримассу. Но спустя секунду он уже полностью овладел своими чувствами. Иванка это странной создание которое может восхищать так же легко, как и ужасать. Прелестница, с красотой которой быть может не способно состязаться ни одна из женщин, которых он знал, но в этом облике заключен демон, который дремлет пока его не разбудят. Не способная созидать, она могла только разрушать, порой не контролируя свои эмоции и могла принести много бед, не окажить постоянно рядом Ринальди. За что он держит Иванку рядом со всеми ими, оставалось загадкой, которую Сантьяго пытался разгадать. Обычно не учавствующая в операциях, ... она постоянно присутствовала на советах. Слухи о её гениальности, перекрывались безумием, которое испытал на себе каждый в ордене. Не было вампира, который попадая сюда впервые по неопытности и незнанию, не испытал это на себе.  Но сейчас, не смотря на свойственную ей манеру поведения, она произнесла правильные веши, акцинтируя на том, что они упустили из виду. Несомненно все набеги Волтури строились на великолепной стратегии. И вот сюрприз, этим стратегом мог вполне оказаться Кайус. А если она права...
Веласкес зашел за спинку кресла в котором сидела Иванка - Да, Сульпиция мерта. Виктор отдал приказ убить её, когда поиски чаши не увенчались успехом. Он специально упомянул про чашу, стараясь уловить реакцию иванки, но реакции не последовало. Тебе что то ещё известно о трех братьях? В тишине комнаты, лишь старинные часы отсчитавали свой ход и под весом Де Конти скрипнула половица.